Джин никогда не отличался хорошей памятью, но тот день отчетливо врезался в его воспоминания и он помнил каждую деталь. Конечно, обычно люди хотят забыть о такой аварии, пытаются стереть с памяти резкий звук сирены, отчаянные крики боли и страха, смешанный запах гари и крови, и самое главное - пронзительную боль по всему телу. Но Джин наоборот не пытался забыть. Он просто не мог. В тот день он впервые увидел его, и с тех пор все изменилось. Да, Джин не мог забыть тот день.

Он чудом выжил в той аварии. Он был в сильном шоке и потерял много крови. И честно говоря, Джин погиб в тот день. Его дыхание остановилось на целых три минуты, пока его везли в больницу. К счастью, его удалось спасти в машине скорой помощи. Однако Джину понадобилась всего неделя, чтобы полностью поправиться, ведь у него было лишь пара синяков и ран по всему телу. Доктора были очень удивлены и не верили, что он смог пережить аварию без серьезных травм. Все, кто видел его машину после несчастного случая, считали, что это настоящее чудо. И несмотря на то, что у него был серьезный ушиб головы и значительная потеря крови, которая и привела к трехминутной смерти, у Джина не оказалось никаких психологических травм.

Но учитывая произошедшее, доктора все равно не спешили отпускать Джина из больницы уже через неделю, подозревая, что за таким быстрым выздоровлением могло укрыться что-то другое, так что лучше убедиться, что пациент в полном порядке. Однако они и не думали, что парень может простудиться. После такого быстрого выздоровления после аварии, они не могли поверить, что на неделю к постели его прикует простуда. Джин до сих пор помнил, как над ним подшучивали друзья.

Конечно, ему очень повезло, что медсестра, которая за ним ухаживала, была его близкой подругой. Маю была красивой девушкой, часто привлекающей к себе внимание, вероятно, из-за смешанной крови. Она была наполовину японкой, наполовину американкой. Наверное, поэтому она была такой высокой. И хотя со стороны она может показаться заносчивой, на самом деле она был скромной и общительной девушкой. Джин познакомился с ней ближе, когда несколько лет назад она начала встречаться с одним из его друзей, и с тех пор они тоже стали хорошими друзьями. Однако, несмотря на то, что он считал ее хорошей медсестрой, большую часть времени после аварии она только и делала, что ругала Джина, особенно, когда он заболел.

/\/\/\/\/\/\/\/\

- Сколько раз тебе говорить, чтобы ты не двигался, бака? - сказала Маю, когда вошла в палату и увидела, что друг сидит на кровати. Но, похоже, Джин ничего не имел против и продолжал улыбаться, и выглядел он больше веселым чем напуганным ее тоном. - Хватит скалиться и ложись, - приказала она, приближаясь к кровати. - Давай, - сказала Маю и помогла другу лечь, а затем укрыла его. - Горло все еще болит?

Джин кивнул в ответ. У него першило в горле и из-за этого он даже не мог говорить. Ну, мог, конечно, но его голос был очень хриплым и тихим, поэтому окружающие с трудом его понимали. Тем более, говорить было больно, поэтому он предпочитал молчать. Впервые Джин послушался совета врача.

- Не могу поверить, что после всего случившегося у тебя болит горло, - продолжала Маю. - То есть, ты чудом выжил в той аварии и не получил серьезных травм, но умудрился простудиться. Ты и правда бака, - сказала она и тяжко вздохнула, увидев, что выражение лица Джина никак не изменилось, словно ему и дела не было до того, что она ему говорила. - Я же сказала, хватит скалиться, как идиот. - повторила она. - В любом случае тебе надо побольше спать, - добавила Маю уже мягче, заметив, что друг устал.

Джин опять кивнул и закрыл глаза, проваливаясь в сон.

/\/\/\/\/\/\/\

Джин был очень благодарен Маю. Это она убедила докторов выписать его из больницы, хотя им эта идея явно не нравилась. И через 2 недели после несчастного случая, победив свою простуду, Джин смог выписаться из больницы. И хотя он вернулся в свою уютную квартиру, все изменилось. Ведь у Джина была причина, по которой он не мог забыть день аварии. На протяжении тех трех минут, когда его сердце остановилось, впервые появился он. Джин не знал, кто это, он был уверен, что видит это лицо впервые. Но даже спустя несколько месяцев он не смог забыть образ красивого парня, хотя он видел его всего один раз. Трех минут оказалось достаточно, чтобы эта картина врезалась в память, и он жил, ожидая момента, когда он снова сможет его увидеть, желая этого, несмотря на то, что он даже не знал, чье лицо так внезапно появилось перед глазами. Но в тот миг он был уверен, что никогда не забудет эту улыбку.

Однако Джин запомнил день аварии не только из-за этого. Этот день положил начало некоторому явлению, которое он до сих пор не знал, как назвать, и которое перевернуло его жизнь. Все началось с аварии. Джин не знал наверняка, был ли несчастный случай непосредственной причиной, но эти «сны» начали сниться ему, когда он лежал в больнице. Сначала он не знал, что и думать. Хотя, он не особо над ними раздумывал. Ведь это просто сны. И не так уж удивительно, что пара-тройка из них были похожими, правда? Поэтому они не очень беспокоили Джина.

Но тогда он еще не осознавал, насколько огромную роль эти «сны» играли в его жизни. Как они изменили ее, а главное, как они изменили самого Джина. Он не знал, хорошо это или плохо. Ведь, если мыслить рационально, он знал, что эти сны не нормальные. Он знал, что должен проснуться от этого сна, ведь это не реальность. Но он понял, что ему все равно, все равно, к каким последствиям могут привести эти сны, или что подумают люди. Он просто не хотел, чтобы эти сны прекращались. Потому что Джин больше не мог представить свою жизнь без этих снов. Они стали зависимостью. Он стал зависимостью.

Джин знал, что сошел с ума, но его это не заботило. Он знал, что он должен мечтать о том, чтобы все прекратилось, но он не хотел. Несомненно, Джин изменился. А все из-за человека, которого не существовало, который жил только в его подсознании. Он никогда не встречал этого парня, но сейчас он уже не мог представить свою жизнь без него. Казалось, что они знакомы всю жизнь, словно они одно целое. И главное - они были одним целым. Этот парень был частичкой Джина, и без нее все было бы иначе. Он бы чувствовал пустоту, словно чего-то не хватает. Именно поэтому Джин надеялся, что сны не прекратятся, даже если в итоге он потеряет все остатки разума, если уже не потерял. Это был его сладкий наркотик, который он не был готов бросить.

Но Джин не дурак, по крайней мере, не такой, каким его считают окружающие. Он знал, что случится, если он с кем-то поделится, он знал, что они скажут. Поэтому он все держал в себе. Это была его тайна, его грех. Он никогда ни с кем не говорил об этих снах, об этом человеке. Может, он сошел с ума, но это ничего. Пока он мог видеть сны, бывать в другом мире, «встречать» этого человека, Джин не имел ничего против сумасшествия. Это длилось уже два года, в конце концов. Уже два года каждый раз, когда он засыпал, его сознание уплывало в другой мир. Это действительно был другой мир, неизвестный ему сначала, но такой знакомый теперь, слишком знакомый. И хуже всего, что он часто наделся, что реальный мир окажется сном, а сны станут реальным миром, где он сможет жить. На протяжении этих двух лет Джин только ждал часа, когда сможет войти в мир снов, где он мог видеть, слышать и чувствовать его, а самое главное, где он мог быть им.

Особенность его снов заключалась в том, что Джин жил жизнью какого-то другого человека. Он был этим кем-то, но не имел над ним ни малейшего контроля. Он чувствовал все, что чувствовал этот человек, словно он был внутри него. На самом деле Джин делил чувства парня, слышал каждый звук, который слышал он, чувствовал каждый запах, который чувствовал он, ощущал вкус любой еды и напитков, которые ел и пил он, видел все, на что смотрел он, чувствовал каждое прикосновение, ощущение и даже эмоцию, которые чувствовал он. Словно это его собственное тело и его собственный разум. Но это не так. Хотя он и был этим человеком во время сна, тело, разум, чувства и мысли были чужими. Джин не жил своей жизнью, а скорее жил чужой, не имея никакого контроля над ней. И это поражало его больше всего.

Впервые, когда он увидел этот сон, когда впервые пришел в этот мир, он был шокирован. Он так странно себя чувствовал, когда проснулся в теле, которое ему не принадлежало, с неизвестными чувствами, нахлынувшими на него. Он был не в своей палате, а хуже всего, его не слушалось его тело, точнее тело, которое он считал своим. Сначала он подумал, что врачи могли поменять палату, хотя какой в этом смысл? Но факт оставался фактом: он уснул в одной палате, а проснулся в другой. Он попытался заговорить, но не смог, и он был уверен, что его больное горло здесь не причем, потому что оно не болело. И это еще больше его озадачило. Неужели простуда могла так просто исчезнуть через пару часов сна? Он вообще успел поспать эти пару часов? Единственное, что он знал наверняка, это то, что в данный момент он ничего не понимал. Он хотел пошевелиться, но не смог, словно его тело не слушалось команд, которые посылал его мозг. Его взгляд был прикован к потолку, и он был не в состоянии перевести его или хотя бы контролировать движение век, не смотря на то, что часто моргал.

Он не знал, сколько времени провел в таком положении, он четко помнил разные эмоции, которые захлестывали его. Да, Джин чувствовал себя другим внутри, но его собственные чувства смешались с новыми. И ему это не мешало. Наоборот, он чувствовал себя умиротворенным, а когда его глаза закрылись и мрак окутал его, Джин понял, что хотел бы продлить это время, снова окунуться в эти чувства и тепло.

Однако, когда Джин проснулся в собственной палате, он решил, что это был сон. Странный сон, конечно, но он не придавал этому особого значения, пытаясь не обращать внимания на поселившееся в нем чувство, что что-то не так. Поэтому когда это случилось во второй раз, а потом и в третий, Джин был в шоке. Следующие сны были такими же, кроме того, что теперь и тело двигалось без его согласия. Но он снова ощущал те же чувства и эмоции, что и в первом сне. Однако Джин все равно не обращал должного внимания, списывая все на аварию. В конце концов, это объяснение было вполне логичным. И он сам не знал почему, но он держал все в себе и ничего не рассказывал ни докторам, ни Маю. Он был уверен, что сны прекратятся. Но в глубине души, он не хотел, чтобы они прекратились.

Поэтому, когда через пару дней после выписки сны к нему вернулись, он был больше счастлив, чем взволнован, как в реальной жизни, так и в своих снах. Прошло некоторое время, пока он осознал, что парень, в котором он жил в своих «снах», на самом деле не он. И хотя он его не видел, он знал это наверняка, потому что тело было другим, чувства были другими, а самое главное - имя было другим. Джин, по всей видимости, не только создал другого человека, но и целый мир вокруг него. У парня был свой дом, своя работа, свои друзья. Однако он не мог понять, почему он выдумал эту жизнь в Японии. Его родители переехали в Лос-Анджелес, когда ему было 8 лет, и Джин мало что помнил о Токио. Но в его снах все было настолько реально, что это еще больше изумляло его.

Но так как он не смотрел на сон со стороны, он не видел самого парня несколько месяцев. И он был рад, что со временем сны не прекратились, как он надеялся поначалу. Джин быстро принял тот факт, что во сне жил чужой жизнью, и с каждым сном все больше и больше привязывался к парню. Не видев его лица, ему очень скоро начало нравиться все в человеке по имени Казуя. И под всем Джин имел в виду все, от его голоса или запаха, до поведения. Но больше всего он привык к чувствам и эмоциям, которые смешивались с его собственными каждый раз, когда он был в этом мире. Он просто привык к Казуе. Он стал необходимым в его жизни.

Именно поэтому Джин решил не распространяться о своих снах. Он никогда ни с кем не говорил о них, даже со своей семьей и друзьями. Они непременно подумают, что он спятил, или что это все из-за аварии, но не поэтому он не говорил им. Джин знал, что его никто не сможет понять. Его не заботило, что если его будут считать сумасшедшим, он и сам так думал. Но опять же, ему было все равно. Его устраивало быть психом, если благодаря этому он мог «встречаться» с Казуей. И как бы сильно он этого не хотел, он знал, что парень не настоящий. Он и его жизнь были созданы Джином, плодом его воображения. В конце концов, какая разница сумасшедший Джин или нет, была ли причиной авария или нет. Правда в том, что Казуя - ненастоящий, этот мир - ненастоящий. И хотя Джин всегда это знал, ему все равно было больно каждый раз, когда он думал об этой горькой правде. Но он все равно цеплялся за эти сны. Джин уже не мог жить без них.

И эти чувства стали еще сильнее, когда он, наконец, смог увидеть лицо Казуи почти полгода спустя после аварии. И тогда он понял, что именно это лицо всплыло перед его глазами, когда его сердце остановилось в тот день. И тогда он понял, что все взаимосвязано. И потом, также как его голос, запах, поведение и чувства, которые он пробуждал в нем, Джин полюбил это лицо и тело, добавляя еще один уровень к своей зависимости.

/\/\/\/\/\/\/\/\

Джин смотрел в зеркало перед собой, в котором отражался парень, несомненно, красивый парень, но это был явно не он. Только через несколько минут он понял, что снова был в «мире снов». Он попытался внимательнее рассмотреть отражение, но у него не получилось, так как он не контролировал свои глаза. Именно в этот момент он понял, что должен быть в теле Казуи, а значит, этот парень в зеркале и был Казуей. К сожалению, все, что он успел заметить перед тем, как Казуя отвернулся от большого зеркала, это то, что парень был ниже и худее его самого. Однако, к большой радости Джина, парень встал перед маленьким зеркальцем в ванной, что позволило Джину изучить это прекрасное лицо. Казуя действительно был красивым, и Джин полюбил каждую черточку этого лица, от глубоких карих глаз до пухлых губ. Что-то было в парне такого, что привлекало Джина. Только потом он понял, что именно это лицо он видел в день аварии, когда его сердце остановилось.

Джину не посчастливилось и дальше всматриваться в лицо Казуи, так как тишину пронзил звон телефона, и Казуя вышел из ванной в поисках этого шумного чуда техники. Но он не мог дождаться момента, когда снова сможет увидеть парня в отражении зеркала. Ведь тогда Джин чувствовал, что Казуя смотрит на него.

/\/\/\/\/\/\/\/\

После этого сна, когда Джин смог увидеть Казую, он не мог выбросить из головы мучавшую его дурацкую мысль. Он знал, что это глупо, но не мог ничего с этим поделать. Это же бессмыслица. Но с другой стороны, вся его жизнь была сплошной бессмыслицей с тех пор, как произошла авария, с тех пор, как в его жизни, точнее в его снах, появился Казуя. Так разве это плохо, надеяться, что это не просто сны? Неужели надеяться, что Казуя - не просто плод его воображения, это слишком оптимистично? Или он просто все больше сходил с ума, цепляясь за надежду? В конце концов, он знал, откуда взялась эта мысль. Он просто не мог принять, что все это - сон, что Казуи не существует. Потому что в этом случае, рано или поздно, ему придется проснуться от этого сна и увидеть мир без Казуи, без его снов, которые заставляли его двигаться дальше. Поэтому Джин хотел уцепиться за эту малую надежду, что, возможно, это не сон, возможно, где-то есть настоящий Казуя, который переживал то же, что и Джин. Он просто хотел верить, что он не один.

/\/\/\/\/\/\/\/\

Джин встал перед зеркалом и посмотрел на собственное отражение. В его голове кружилось столько вопросов и мыслей, но он мог думать только об одном. С тех пор, как Джин начал видеть эти сны, он не мог подавить мысль, что тот парень был настоящим, вернее, он хотел, что бы тот был настоящим. А если это правда, то он может быть в такой же ситуации, он мог быть в Джине, та же как Джин был в нем в своих снах. И в таком случае, он сейчас смотрит на него.

Он пристально всматривался в собственное отражение, а голову заполонило множество вопросов. Что если Казуя тоже жил в его теле? Что если он тоже каждую ночь видел его во сне? Значит ли это, что Казуя тоже может его видеть? Может он в нем в этот самый момент. Может он смотрел на него глазами Джина. Итак, Джин посмотрел в зеркало, словно он смотрел на Казую, словно его взгляд мог пронизать парня. Он пристально смотрел в зеркало, словно оно отражало Казую.

Вот только на самом деле это было не так. В зеркале он видел собственное отражение. Как бы он не хотел увидеть парня своими глазами, он знал, что никогда не сможет этого сделать. Потому что все это только сон, и Казуя не настоящий. Он всего лишь плод его воображения. Идеальный, но лишь фантазия. Однако Джин продолжал всматриваться тем же пронзающим взглядом, который отражался в зеркале.

- Джин, хватит уже собой любоваться и бегом сюда!

Голос лучшего друга вернул Джина к реальности.

- Заткнись, - не отвлекаясь от зеркала, ответил Джин достаточно громко, чтобы парень в гостиной его услышал. Он продолжал смотреть в зеркало, желая смотреть на Казую, надеясь, что перед ним появится его улыбка, хотя он и знал, что это невозможно.

- Ну, правда, от того, что ты на себя пялишься, сексуальней ты не станешь, - поддразнил Юичи.

Джин усмехнулся в ответ на эту фразу, но не взглянул на друга, который уже стоял у входа в спальню.

- Ты прав, - ответил он, не отрывая взгляд от зеркала. - Мне не стать сексуальней, чем я есть. Это был бы грех, - добавил он, чем вызвал смех друга.

- Самодовольный дурачок, - сказал Юичи и вернулся в гостиную, позволив Джину продолжить то, чем он занимался.

/\/\/\/\/\/\/\/\

Эта дурацкая идея вылетела из головы так же быстро, как и появилась. Как бы Джин не любил все эти передачи о сверхъестественных силах, он знал, что это просто иллюзия. Сверхъестественных сил не существует, а даже если бы и существовали, какая сила была бы у него? Джин просто хотел убедить себя, что это не сон. Потому что чем больше проходило времени, тем больше он привязывался к другому миру, он сам хотел быть частью его, а не только в теле Казуи. Но это невозможно, это и есть мучительная реальность. Джин не мог стать частью нереального мира. Конечно, он сам его создал, но он не имел никакой власти над ним, и над Казуей. И он все равно хотел, чтобы сны продолжались.

Правда, Джин хотел и дальше видеть эти сны не потому, что ему хотелось жить жизнью Казуи или быть на него похожим. Ему нравилась его собственная жизнь. У него были родители, которые иногда были скорее как брат и сестра для него, и младший брат, которого он очень любил. У него были отличные друзья, с которыми ему было очень весело. Да, Джин любил свою жизнь и людей, которые были в его жизни. Но все равно чего-то в этой жизни ему не хватало, и именно это он и искал в этих снах. Именно поэтому Джин ждал того мига, когда его подсознание уплывет в другой мир, где он сможет заполнить этот пробел в его жизни.

Джину нравились сны, когда он мог быть с Казуей. Конечно, это покажется странным, ведь на самом деле он не был с парнем. Он был внутри Казуи и не мог никак с ним взаимодействовать. Но для Джина этого было достаточно, ведь он мог заполнить пустоту в своем сердце и испытать новые чувства, которые он не думал, что сможет испытать в своей жизни. Но больше всего ему нравилось то, что Казуя мог его понять. Странно такое говорить, так как они ни разу не общались, и парень даже не существовал в реальном мире. Но наблюдая за повседневной жизнью Казуи и его поведением, Джин с уверенностью мог сказать, что если бы они были знакомы, Казуя непременно бы смог его понять. Каким-то образом Джин видел в Казуе самого себя. На самом деле они были очень разными, хотя в чем-то и схожи. Но Джин ощущал чувства парня и они были очень похожи на его собственные, и из-за этого он верил, что Казуя мог бы понять его лучше всех. Казалось, он чувствовал ту же самую тоску и пустоту, словно они переживали одно и то же. Однако Казуя - его создание, значит, это вполне логично. Но с другой стороны, с тех пор как начались эти сны, ни о какой логике речь не шла.

/\/\/\/\/\/\/\/\

- Каме, ты изменился!

Джин видел в глазах Джунно неприкрытое беспокойство. Он знал парня. Это был самый близкий друг Казуи. Эти слова звучали не в первый раз. Вообще-то, Джин уже несколько раз был свидетелем подобного разговора и он был уверен, что Джунно очень переживал за Казую, который, по всей видимости, изменился. Джин не мог знать наверняка, так как перемена, наверное, произошла до того, как ему начали сниться эти сны. Хотя, о чем он вообще думает? Он же сам выдумал этот мир, так что такого не могло случиться. Почему он всегда думал о Казуе, как о настоящем?

- Я волнуюсь за тебя, Каме-тян, - сказал Джунно, чем прервал ход мыслей Джина. Тот почувствовал движение губ Казуи - парень улыбался, стараясь убедить друга, что все в порядке, как всегда.

- Все в порядке, Джунно, - Джин услышал слова, которых ожидал от Казуи. - Тебе незачем волноваться. Я уже сто раз тебе говорил.

- А я сто раз говорил, что не верю тебе, - ответил Джунно. - Ты меня не одурачишь, Казуя, - добавил он, на что Казуя вздохнул, а Джин улыбнулся про себя. Почему-то этот парень напоминал ему Мару. Они были похожи в том, как неожиданно становились серьезными со своими друзьями, хотя это им совершенно не подходит. Кроме того, Джунно был таким же настойчивым, как и Мару, если не больше. Довольно удивительно, особенно учитывая, что в основном Джунно был беззаботным и никогда не вписывался в ситуацию. Но с другой стороны, было видно, что Казуя дорог ему.

- Что ты хочешь, чтобы я тебе сказал, Джунно? - спросил Казуя. - У меня нет каких-либо особых переживаний. Да, я изменился, но я все еще тот самый Казуя.

- Я не об этом волнуюсь, - сказал Джунно. - Я не против того, что ты немного изменился. Как ты сам сказал, ты все еще Казуя.

- Тогда к чему снова этот разговор? - спросил Казуя, и Джин почувствовал, что тот уже начинал слегка злиться.

- Потому что я вижу, что с тобой что-то не так, - ответил Тагучи. - Я тебя знаю, Казуя. И похоже, что тебя что-то волнует, у меня такое чувство, что ты несчастен.

Джин почувствовал, как Казуя удивленно распахнул глаза. Казалось, слова Джунно удивили его, однако Джин не удивился. Конечно, у Казуи была хорошая работа, у него не было никаких финансовых проблем. У него были отличные друзья и любящая семья. Но Джин ощущал чувства внутри парня, эту тоску и грусть, которые он мог соотнести со своими собственными чувствами. И Джин думал, что, возможно, Казуя сам их еще не осознал, или просто пытался не обращать на них внимания.

- Я счастлив Джунно, - уверил его Казуя. - Правда, счастлив.

- Не искренне, - ответил Джунно.

- Почему ты так думаешь? - спросил Казуя.

- Интуиция, - ответил Джунно и получил в ответ только взрыв смеха. - Я серьезно, Казуя.

- Извини, - услышал Джин, как только Казуя успокоился. - Просто тебе это не идет.

- Что? - не понял Джунно.

- Быть серьезным, - поддразнил его Казуя и снова разразился смехом, и если бы Джин мог, он бы присоединился к Казуе. Все-таки выражение лица Джунно в тот момент было довольно забавным. И Джин не мог не согласиться. Парню действительно не не шло быть серьезным, но это только подтверждало то, что он сильно волнуется о друге.

- Ты, - начал Джунно обвиняющим тоном. - Не пытайся поменять тему. На этот раз я так просто от тебя не отстану.

- Послушай Джу...

- Нет, это ты меня послушай, Казуя, - перебил его парень. - Я знаю, что ты что-то скрываешь. Я понимаю, если ты не хочешь об этом говорить, но я надеялся, что ты будешь честным со мной. Я твой друг и мне не нравится видеть тебя в таком состоянии. Мне кажется, что ты уже не ты. И не говори, что это все из-за аварии, - быстро добавил Джунно, заметив, что Казуя собрался что-то сказать. - Да, ты изменился после аварии, но я думаю, что эти изменения не связаны непосредственно с аварией. Просто... Я не знаю, как объяснить это, - он замолчал, пытаясь найти правильные слова, чтобы выразить мысль. - Ты постепенно изменился после аварии и продолжал меняться на протяжении нескольких месяцев после этого. Я не верю, что это из-за аварии. Мне кажется, что ты что-то скрываешь.

Джин почувствовал, что Казую шокировали слова друга. Он явно не ожидал, что его лучший друг будет таким наблюдательным и мудрым. Но Джина эти слова еще больше шокировали. У него было чувство, что Джунно на самом деле разговаривал с ним, потому что все, что сказал парень, можно отнести на счет Джина. Казалось, что Казуя действительно переживал то же самое в жизни и скрывал ото всех свои чувства, как Джин. Но с другой стороны, неужели это настолько удивительно? Это же ничего не значит. Это его воображение создало Казую, и вполне логично, что «жизнь» парня создавалась из жизни Джина. Да, это вполне логично во всей этой бессмыслице. Нет никакой надежды на то, что Казуя - настоящий?

- Не стоит так переживать, Джунно, - убедил друга Казуя.

- Твои слова не помешают мне о тебе беспокоиться, - сказал Джунно.

Джин понимал чувства парня. Джунно просто хотел помочь другу. Но Джин не мог винить Казую. Он знал, что тот ничего не расскажет другу, несмотря на то, что парень был так настойчив. И не потому что Казуя не доверял Джунно, Джин был уверен в этом. Скорее всего, Казуя чувствовал, что друг не сможет его понять. Джин понимал это, ведь с ним происходило то же самое. Большую часть того, что говорил Джунно, он и сам слышал от своих близких друзей, особенно от Мару. Но Джин тоже не поделился с другом своими переживаниями.

С другой стороны, ничего удивительного в том, что он так легко мог понять Казую, ведь как ни как, парень был плодом его воображения. Если бы парень существовал в реальности, они бы наверняка смогли бы друг друга понять. Как же он хотел, чтобы все так и было. Но Джин знал, это никогда не произойдет. И почему-то сама мысль об этом причиняла ему боль. Он думал, что смог заполнить ту пустоту в своем сердце, но почему он чувствовал, что чего-то все равно не хватает? И самое главное, почему он ощущал это даже в своем мире снов? Джину не удалось поразмышлять об этом, так как он медленно начал просыпаться в реальном мире, покидая Казую, Джунно и их незаконченный разговор.

продолжение